В феврале отмечалась 91-я годовщина со дня образования Управления ФСБ России по Забайкальскому краю. Предлагаем читателям очерк о забайкальском разведчике Сергее Ленинцеве

Среди профессиональных разведчиков часто встречаются люди с необычными судьбами. Таким человеком был Сергей Михайлович Ленинцев. Китаец по национальности, выходец из беднейшей крестьянской семьи, он уже в двадцатилетнем возрасте руководил у себя на родине подпольной ячейкой компартии. В начале 30-х годов ЦК компартии Китая направил его в распоряжение советской разведки. Советский Союз стал его второй родиной, а вместо китайского имени у него навсегда осталось взятое им русское.

Большую часть жизни прожил в Чите, а деятельность его была связана с самым острым направлением работы органов безопасности Забайкалья – противодействием японской и китайской разведкам в 30-х – 50-х годах прошлого века.

Китайский подпольщик

Его настоящие имя и фамилия Хоу Минци, родился в 1905 году в провинции Шаньси. Рано осиротев (родители умерли от голода), он ушёл в город Тайюань на ткацкую фабрику. Под влиянием передовых рабочих юноша стал учиться в вечерней школе, вступил в коммунистическую партию и вскоре его избрали секретарём партийной ячейки.

В 1927 году в Китае произошел переворот: Китайскую Республику и её руководящую партию Гоминдан возглавил Чан Кайши. Но недавний друг Советского Союза стал его злейшим врагом, а в самом Китае начались массовые аресты и казни революционных рабочих и крестьян, компартия была разгромлена. Развернулась антисоветская кампания. В ноябре 1929 года чанкайшисты спровоцировали конфликт на КВЖД, имевший характер настоящей войны.

После переворота компартия ушла в подполье. В 1927 году Хоу Минци по решению ЦК КПК в группе молодых коммунистов в трюме советского парохода нелегально прибывает во Владивосток и поездом едет в Москву. Ему выдают документы на имя Казимира Ланцуцкого и направляют на учёбу в Московский коммунистический университет трудящихся Китая. Конфликт на КВЖД вновь резко меняет линию жизни молодого революционера. ЦК КПК направляет его в числе своих активистов в помощь командованию Отдельной Дальневосточной армии. Он работает с пленными китайскими солдатами в Хабаровске, в качестве переводчика сопровождает командующего армией Блюхера.

В мае 1930 года Хоу–Ланцуцкого отозвали в Москву. Ему дали новое трудное задание: по поручению зарубежного бюро ЦК КПК, находившегося в СССР, он должен был нелегально проникнуть в Китай, проверить наличие подпольных партийных организаций в Шанхае, установить с ними утраченную связь. Через некоторое время Хоу Минци, конечно, под другой фамилией и документами, появляется в Шанхае. Несколько месяцев он пытается нащупать связи с разгромленными партийными комитетами, тщательно проверяясь, посещает конспиративные квартиры и явки и убеждается, что все они находятся под контролем полиции и контрразведки. Несколько раз замечает за собой слежку на улице, уходит от неё, меняет место жительства.

На работе в спецслужбах Забайкалья

В сентябре 1931 года Япония начала открытую агрессию в Маньчжурии. Её Квантунская армия с боями захватывала города и сёла и к концу года вышла к границе СССР на Дальнем Востоке и в Забайкалье. Хоу Минци нелегально возвращается в СССР. Так он появился в Чите, письменно доложил в ЦК КПК о положении в Китае и стал ожидать дальнейших распоряжений. Руководители читинских органов ОГПУ попросили через Москву оставить Хоу Минци в Забайкалье. Секретарь зарубежного ЦК КПК Ван Мин соглашается и направляет об этом телеграмму из Москвы в Читу. Вскоре Хоу Минци получает советское гражданство и документы на имя Сергея Михайловича Ленинцева.

В июне 1932 года Ленинцева зачислили в штат особого отдела ОГПУ СССР по Забайкальской группе войск. В военной контрразведке Сергей Михайлович выполнял разведывательные и контрразведывательные задания. Главное остриё борьбы было направлено против японской разведки, развернувшей в Маньчжурии свои подразделения под прикрытием японских военных миссий (ЯВМ), которые приступили к активному изучению Приморья, Приамурья и Забайкалья. Через советско-маньчжурскую границу переходили отдельные агенты и агентурные группы японских спецслужб. В Чите с марта 1933 года работало консульство марионеточного прояпонского государства Маньчжоу-Го, верховным правителем которого был Пу И, последний император Китая. Большинство сотрудников консульства вели разведывательную работу.

В эти годы забайкальские чекисты накапливали опыт для успешного противоборства с японской разведкой. Им были необходимы знания Сергея Михайловича, и он работал много и плодотворно. Когда в 1935 году для сотрудников НКВД ввели специальные звания, ему присвоили звание лейтенанта государственной безопасности.

Сталинская колесница репрессий безжалостно прокатилась по жизни многих работников НКВД. 15 февраля 1938 года арестовали и Ленинцева. Он не признал надуманных обвинений и был освобождён 15 марта 1939 года. Но в тюрьме Сергей Михайлович заболел туберкулёзом, на работу его никто не брал. Он написал письмо на имя Сталина, в котором изложил свою биографию и попросил помощи. Маловероятно, что письмо попало к вождю, но реакция была быстрой и действенной. Сергея Михайловича вызвали в УНКВД, отправили на курорт, вылечили от туберкулёза и зачислили в разведывательный отдел Управления.

Два китайца – коммунист и император

…В своих мемуарах последний китайский император Пу И вспоминал, что в конце августа 1945 года его привезли на самолёте в Читу вместе со свитой, далее ехали на автомобилях. «Внезапно мы остановились, и я услышал китайскую речь. Я невольно вздрогнул и подумал, что это приехали китайцы, чтобы вернуть нас обратно. На самом деле говорившим оказался советский офицер – китаец по происхождению». Такой была первая встреча Пу И и Ленинцева. А Сергей Михайлович много лет спустя, вспоминая свои встречи с императором, с улыбкой сказал: «Мое состояние при первом разговоре с Пу И вам, молодым, трудно понять. Ведь я разговаривал с самим Сыном Неба, власть которого над людьми была беспредельной…».

Пу И вместе со свитой (в большинстве его близкие родственники) содержался в военном санатории Молоковка близ Читы. Условия содержания, питание императора и его подданных были такими же, как и у всех отдыхающих.

Ленинцев, как и другие сотрудники управления НКГБ, военной контрразведки «Смерш» и УВД, жил в Молоковке постоянно. Они по графику дежурили в корпусах императора и его министров. Во время дежурства Сергея Михайловича император часто подходил и беседовал с ним. Он говорил, что радуется освобождению Китая от японских поработителей и благодарен за это Красной Армии, доволен тем, что стал теперь простым гражданином и готов служить своему народу. Ленинцев перевёл официальные признания Пу И – их назвали «добровольными устными показаниями» и доложили о них Берии.

Как-то в один из сентябрьских вечеров Пу И попросил Сергея Михайловича тайно передать письмо в адрес президента США Гарри Трумэна. Он хотел попросить Трумэна забрать его в Америку. Император пояснил Ленинцеву, что писал письмо Сталину, просил вызвать его в Москву на приём, но ответа не получил. За услугу Пу И обещал щедро вознаградить. Действительно, у императора находились при себе личные драгоценности. Сергей Михайлович вежливо отказался. Утром следующего дня он доложил начальнику УНКГБ полковнику Соколову о попытке подкупа. Об этом немедленно была направлена телеграмма в наркомат госбезопасности. О случившемся информировали Сталина.

В октябре 1945 года Пу И со свитой перевезли в Хабаровск. Император выступал свидетелем обвинения на заседаниях Международного военного трибунала для Дальнего Востока в Токио (1946-1948). Сталин не стал передавать Пу И гоминдановскому правительству (этого бывший император смертельно боялся: как руководителя прояпонского государства его вряд ли бы помиловали…). Пу И вернулся на родину только в 1950 году.

Солдат тайной войны

14 августа 1945 года были подписаны договор о дружбе и союзе между СССР и Китаем. Обе стороны обязывались поддерживать друг друга в борьбе с милитаристской Японией. Состоялся обмен нотами о признании Китаем независимости Монгольской Народной Республики. До этого дня китайские руководители считали Монголию своей собственной территорией, пренебрегая волеизъявлением монгольского народа, создавшего своё самостоятельное государство.

Несмотря на подписание договора и соглашений, советская контрразведка в Москве и других регионах СССР столкнулась с фактами попыток гоминдановских спецслужб сбора политической, экономической, военной и другой закрытой информации. Консул чанкайшистского правительства в Чите Чжан Шин и его подчинённые пытались собирать секретную информацию, но не имели агентурных позиций и довольствовались сведениями из печатных изданий и бесед с официальными лицами области. Их разведывательным устремлениям успешно противодействовали сотрудники контрразведывательного отдела Читинского управления НКГБ, при этом успешно использовались опыт и знания Сергея Ленинцева.

Ещё одна встреча с выдающимися современниками состоялась у Ленинцева, когда в 1949 году Читу посетили руководители КНР Мао Цзэдун и Чжоу Эньлай. В январе 1957 года он сопровождал Чжоу Эньлая от станции Забайкальск до Москвы. Глава правительства КНР в пути часто общался с Сергеем Михайловичем. У разведчика на всю жизнь остались тёплые воспоминания об этом выдающемся деятеле.

После увольнения в 1968 году Сергей Михайлович не терял связи с коллективом. Бывал в Управлении, помогал многим сотрудникам в совершенствовании знаний китайского языка, занимался переводом и подготовкой документов.